Письмо 20. Человек, нашедший Бога.

       Мне кажется, нет лучшего способа приобщить вас к здешней жизни, такой необычной для вас, как рассказать вам мои впечатления и беседы с мужчинами и женщинами, которых я встречаю здесь.

       Я как-то говорил вам, что встречаю здесь больше святых, чем философов, и мне хочется рассказать вам о человеке, который производит на меня впечатление неподдельно святого. Да, здесь есть маленькие святые и большие святые, также, как есть маленькие и большие грешники.

       Однажды я шел по вершине горы. Я говорю "шел" хотя передвижение делается здесь без всяких усилий, но это почти то же самое.

       На вершине горы я увидел человека, стоявшего в одиночестве. Он смотрел вдаль, но я не мог видеть то, на что он смотрел. Он был сосредоточен и был в общении с самим собою или с кем-то, кого я не мог видеть.

       Я ждал некоторое время. Под конец, глубоко вздохнув, ибо мы дышим здесь, он повернулся ко мне и сказал с доброй улыбкой:

       - Не могу ли я вам служить, брат? Я был смущен, чувствуя, что может быть помешал какому-то невидимому для меня общению.

       - Если это не слишком смело с моей стороны, - сказал я, - я бы попросил вас сказать мне, о чем вы думали, стоя здесь и глядя в пространство?

       Я чувствовал, что этого не следовало делать; но мое серьезное желание научиться всему, доступному для меня, заслуживало поощрения, и меня прощали.

       У этого человека было прекрасное лицо без бороды и юношеский огонь в глазах. Одежда его говорила, что он очень мало думает о своей внешности.

       Он посмотрел на меня молча и затем сказал:

       - Я стремился приблизиться к Богу.

       - А что, есть Бог? - спросил я, - и где Бог?

       Он улыбнулся. Я никогда не видел такой улыбки.

       - Бог всюду, - ответил он. - Бог есть.

       - Что же он такое? - настаивал я, и снова он повторил, но уже с другим ударением:

       - Бог есть.

       - Что же вы хотите этим сказать? - спросил я.

       - Бог есть. Бог есть, - повторил он.

       Не знаю, каким путем передалось мне значение его слова, может быть путём симпатии, но в моём сознании внезапно вспыхнуло, что когда он говорил "Бог есть", он хотел выразить полнейшее осуществление Бога, какое только возможно для духа; а когда он говорил "Бог есть", он хотел этим выразить, что ничего не существует, кроме Бога.

       По всей вероятности на моём лице отразилось то, что я чувствовал, судя по следующим словам святого:

       - Разве вы сами не знаете, что Он есть и что всё, что существует, есть Он?

       - Я начинаю чувствовать, что вы подразумеваете, - ответил я, - хотя сам я могу чувствовать лишь очень слабо.

       Он улыбнулся и ничего не ответил, но во мне роились вопросы.

       - Когда вы были на земле, много думали вы о Боге? - спросил я.

       - Выразить в словах это великое, слишком великое для моей смертной природы, я сумел только в таких словах:

       "Всё, что есть - есть Бог". Это казалось так просто, а между тем эта простота должна включать и меня самого, и всех существ -людей и животных; и даже деревья, и птицы, и реки должны быть частью Бога, если Бог есть всё.

       "Я был так погружён в Бога и так стремился найти Его, что мало думал о своих ближних и пренебрегал даже теми, которые были всего ближе ко мне; но с этого дня, я начал сближаться с моими братьями. И я убедился, что чем больше я искал Бога в них, тем чаще Бог отвечал мне через них. И жизнь становилась всё более чудесной и прекрасной.

       Сказав это, святой повернулся и оставил меня со всеми моими неудовлетворёнными вопросами. Я хотел спросить его, когда и как он покинул землю, и какое дело он делает здесь, но он ушёл.

       Может быть, я увижу его снова когда-нибудь. Но увижу я его, или не увижу, он дал мне нечто, что я в свою очередь отдаю вам, как он сам хотел отдавать своё знание миру.

       Письмо 21. Досуги Души.

       Одна из радостей здешнего бытия состоит в досуге, в возможности мечтать и знакомиться со своей собственной сутью.

       Конечно и здесь много дела; но хотя я и намереваюсь вернуться в земной мир через некоторое время, я чувствую, что здесь у меня будет время для знакомства с собой. Я стремился к этому и на земле, более или менее; но здесь меньше спроса на меня. Хотя бы облегчение в процессе одевания и раздевания и отсутствие нужды зарабатывать на себя или для других.

       Ввиду здешнего досуга, я собираюсь в течение нескольких лет не только приобрести общие познания - познакомиться с условиями этого четырёхмерного мира, но и пройти в обратном порядке все мои прежние жизни и усвоить всё, чему я научился в них. Я хочу сделать полный синтез опытов моего эго, вплоть до настоящего срока, чтобы вывести из этого синтеза, что я смогу делать в будущем по линиям наименьшего сопротивления. Я думаю - хотя я ещё не вполне уверен - что я могу принести с собой многое из этих знаний, когда снова вернусь на землю.

       Но я хотел поговорить о здешних досугах. Мне хотелось бы, чтобы и у вас было больше досуга. Я не говорю о лени, но о пассивном состоянии ума, которое имеет такое же значение, как и активное состояние. Только когда вы пассивны, можем мы достигать вас. Если ваше тело и ум постоянно заняты, нам трудно повлиять на вас отсюда. Найдите немного времени, чтобы ежедневно совсем ничего не делать; в таком случае подсознательные части вашего ума начнут работать. Они напомнят вам, что существует внутренняя жизнь, ибо внутренняя жизнь, которая доступна вам на земле, есть настоящая точка соприкосновения с миром, в котором живём мы.

       Я уже говорил вам, что оба мира соприкасаются, и они соприкасаются через внутренний мир. Вы входите внутрь, чтобы выйти наружу. Это парадокс, но парадоксы заключают большие истины. Противоречия - не истины, но парадокс не есть противоречие.

       Существует большая разница во времени, в течение которого люди остаются здесь. Вы говорите о тоске по родине. Здесь есть души, которые испытывают такую тоску по земле. Они иногда возвращаются почти немедленно, но это большая ошибка. За исключением очень молодых, не использовавших энергии, сохранившейся от последней жизни, слишком быстрое возвращение назад лишает душу силы сопротивления.

       Как ни странно, а здесь можно встретить таких, которые тоскуют по земле вроде того, как некоторые земные поэты и мечтатели тоскуют по внутренней жизни.

       Это употребление терминов "внешний и внутренний" может показаться неясным; но следует помнить, что вам нужно войти внутрь себя, чтобы достигнуть нас, а нам нужно выступить из себя, чтобы достигнуть вас. В нормальном состоянии мы переживаем здесь то, что можно назвать субъективной жизнью. Мы становимся всё более и более объективными по мере того, как приближаемся к вашему миру; вы же становитесь всё более субъективными по мере того, как приближаетесь к нашему миру. Если бы вы это ясно сознавали, вы могли бы почти во всякое время навещать нас на несколько мгновений - при условии достаточно глубокого проникновения в самого себя.

       Не спешите. Человек может вырасти постепенно в силу и знание или же может взять их усилием. Воля свободна. Но постепенный рост не имеет такого могучего воздействия, как свободное усилие.

       Письмо 22. Змей Вечности.

       Я хочу говорить с вами сегодня о вечности. Пока я не перешёл сюда, я никогда не мог уловить этой идеи. Я мыслил в границах месяцев, годов и столетий. Теперь же я вижу полное протяжение круга. Вхождения в материю и исхождения из неё не более, как сокращения и расширения сердца эго; с точки зрения вечности, они, относительно, также коротки. Для вас земная жизнь кажется долгим периодом. Такой же казалась она и для меня, но теперь она мне не кажется такой.

       Часто говорят: "если бы я мог снова пережить свою жизнь, я поступал бы так-то и так-то". В действительности, нельзя вновь переживать ту же жизнь, как нельзя сердцу вернуться вспять и снова сделать прежний толчок; но можно приготовиться для ближайшей жизни. Предположим, что вы испортили ваше существование. Большинство людей повинно в этом, если смотреть с точки зрения их высшего идеала; но каждый человек, умеющий думать, должен усвоить некоторый опыт, который он и может унести с собой. Он может, вернувшись в солнечный свет другой земной жизни, не помнить подробностей своего прежнего опыта, хотя некоторые люди в состоянии помнить, благодаря достаточной подготовке и сосредоточенной воле; но наклонности каждой данной жизни, её побуждения и желания переносятся почти во всех случаях в следующую жизнь.

       Вы должны отвыкнуть от привычки смотреть на настоящую жизнь, как на единственную; отвыкнуть от мысли, что жизнь за гробом будет бесконечным существованием в одном состоянии. Вы не смогли бы вынести бесконечного существования в тонкой материи внутреннего мира так же, как не могли бы вечно жить в той плотной материи, в которой вы заключены сейчас. Вы почувствовали бы утомление. Вы не выдержали бы этого.

       Овладейте вполне идеей ритма. Все существа подчинены закону ритма, даже боги, хотя в более грандиозной форме, чем мы, с более значительными периодами прилива и отлива.

       Мне не хотелось оставлять землю. Я боролся до конца, но теперь я вижу, что мой уход был неизбежен. Если бы я начал свою борьбу раньше, я подготовлял бы своё судно для более продолжительного плавания; но когда весь уголь и вся вода вышли, необходимо было войти в гавань.

       Возможно снабдить даже маленькую жизненную ладью для более продолжительного жизненного странствования, чем назначенные шестьдесят-семьдесят лет, но в таком случае нужно быть экономным с углём и не расточать воды. Найдутся люди, которые поймут, что вода есть влага жизни.

       Многим не нравится мысль, что жизнь после смерти не есть вечно длящееся движение вперёд в духовных мирах; хотя очень мало кто из протестующих имеет понятие, о чём они говорят, когда толкуют о духовных мирах.

       Вечно длящаяся жизнь возможна для всех душ - это так; но невозможно двигаться в одном направлении. Эволюция идёт по кривой. Вечность есть круг, змей - поглощающий свой хвост. Пока вы не согласны входить и выходить из плотной материи, вы никогда не научитесь преодолевать материю. Есть люди, которые могут оставаться в ней и выходить из неё по своей воле и притом настолько, насколько они сами захотят, но это не те, которые убегают от жизни в форме.

       Я в прежнее время боялся того, что называл смертью. Здесь есть такие, которые боятся того, что они называют смертью: новое рождение в земной мир. Здесь много таких, которые так же мало знают о ритме, как большинство на вашем берегу. Я встречал мужчин и женщин, которые даже не знали, что они снова вернутся на землю, которые рассуждают о "великой перемене", как люди земли рассуждают о смерти и обо всём, что находится по ею сторону, как о "недоказанном и даже не подлежащем доказательству". Как видите, это очень трагично, хотя и нелепо.

       Когда я в своё время узнал, что скоро умру, я решил унести с собой и память, и философию, и разум.

       А теперь я хочу сказать вам нечто, что может удивить вас. Есть некто, написавший книгу, озаглавленную: "Закон Психических Феноменов", и в этой книге говорится о двух частях ума, которые он назвал субъективной и объективной. Он говорит, что субъективный ум неспособен на индуктивное рассуждение, что субъективный ум примет любую посылку, данную ему объективным умом и, исходя из этой посылки, может рассуждать с безукоризненной логикой; но что он не может проникнуть за посылку, что он не может рассуждать в обратном направлении.

       Теперь я должен напомнить вам, что в том состоянии материи, в котором нахожусь я, люди ведут преимущественно субъективную жизнь, как люди на земле живут преимущественно объективной жизнью. И так как люди находятся здесь в субъективном состоянии, они и рассуждают, исходя из посылок, уже данных им в течение их объективного существования на земле. Вот почему большинство из проживающих в западных странах, где идея ритма или возрождения не популярна, переходят сюда с установившейся идеей, что они более не вернутся в земную жизнь. Они продолжают рассуждать, исходя из данной им посылки.

       Конечно, ваше представление о невидимых мирах не изменит сути вещей. Те, которые не верят в новые рождения, не могут избежать ритма возрождения; но они держатся за своё верование, пока отлив ритма не подхватит их и не заставит погрузиться снова в физическую материю, неподготовленными и не уносящими с собой почти никакого воспоминания о жизни в этом мире. Сюда они принесли воспоминание о земной жизни только потому, что ожидали подобного перенесения памяти.

       Многие жители Востока, которые всегда верили в перевоплощение, вспоминают свои прежние жизни потому, что они были уверены в возможности помнить их.

       Да, когда я понял, что вскоре должен буду покинуть землю, я наложил на себя зарок. Я решил сохранить воспоминания одинаково и о моём вступлении сюда и о последующем выступлении отсюда. Конечно, я не могу поклясться, что буду всё помнить, когда вернусь снова в физическую материю; но я принял это решение, и уверен, что достигну некоторого успеха, если мне только удастся найти подходящую мать. Она будет подходящей, если и ей будет близка мысль о возрождении, и, в особенности, если она знала меня в моей последней земной жизни как ***, чтобы я мог заявить ей в детстве, что я и есть тот самый ***, которого она знала, и чтобы она не журила меня и не загоняла моих воспоминаний внутрь своими сомнениями.

       Я уверен, что многие дети приносят воспоминания о своей здешней жизни, но что эти воспоминания теряются впоследствии благодаря постоянному внушению, что они впервые видят земной мир, что они вновь созданы и т.д.

       Вечность на самом деле неизмерима, и миры, в которых мы живём, заключают в себе несравненно больше того, что может сниться обыкновенным учителям наших детей.

       Письмо 23. Обращение к защитнику.

       Скажите вашему другу, беспокоящемуся, что я могу причинить вред, употребляя вашу руку для моих сообщений, что этот вопрос был основательно рассмотрен моим Учителем и мною, прежде чем я решился на этот шаг.

       Обыкновенный медиумизм, когда организм более или менее нездоровой земной личности раскрывается безразлично для каждого духа, и дурного и хорошего не имеет ничего общего с вашим положением. В данном случае я, бывший вашим другом на земле и перешедший сюда раньше вас, возвращаюсь, чтобы передать вам свои знания, приобретённые в посюсторонней области.

       *) Астральные органы чувств разобщены от физических предохранительной тканью, которая может быть повреждена благодаря искусственному раскрытию психических сил, и тогда влияния из астрального мира могут легко проникать в человека.

       Многое изменилось с тех пор, как я начал писать через вас. Вначале я пользовался вашей рукой извне - иногда, как вы помните, с такой силой, что на другой день она болела у вас. Затем, познакомившись с доступными мне средствами, я попробовал другой метод, и вы заметили перемену в характере самих записей. Они начались с неуклюжих больших букв и только постепенно становились яснее и отчётливее, по мере того, как усовершенствовался мой контроль над вашей рукой.

       В самое же последнее время я попробовал новый метод. Я проникаю в ваш ум, становлюсь в совершенную телепатическую связь с вашим мышлением, запечатлевая в нём то, что хочу сказать вам. Чтобы писать успешно таким образом, вы должны добиться полной пассивности, погасить ваши собственные мысли и отдаться моим мыслям; но ведь вы делаете это ежедневно, когда читаете интересную книгу. Вы отдаёте ваш ум автору, который ведёт вас, захваченную и пассивную, по путям его мышления.

       Эти опыты усовершенствования способов нашего общения были очень интересны для меня.

       Скажите вашему другу, что я не принадлежу к легкомысленным исследователям. В течение своей жизни на земле я принадлежал к таким исследователям, для которых важнее всего истина, и я никогда не злоупотреблял никаким человеческим существом и, конечно, не начал бы с вас, моего верного друга и ученицы.

       Точно также никогда не позволю себе вмешиваться в вашу жизнь, в ваши занятия и в вашу работу. Когда я странствовал по земле, я никогда не считался опасным человеком; мои свойства не изменились от того, что я переменил одежду.

       Передайте им мой любящий привет.

1  2  3  4  5  6 7  8 9  10